Take care.
Первая ночь. День рождение той, кого я меньше всего хочу видеть, но о ком больше всех говорю... И вино, и поход через пол-города, и разговоры, разговоры, разговоры... И рассвет, вспухающий красным нарывом на горизонте, и птицы под неслышимую музыку взлетают, и стаями, стаями летят на восток. Почему на восток? Почему все это темнеющее пятно улетело именно на восток? И мы стоим на мосту, и смотрим на рассвет, мимо проходят люди, они уже встали...А мы смотрим на восток и у нас слезяться глаза...
Первы день. Утро. Пришел с откровением, что закончить жизнь смоубийствам, уподобившись Анне Каренниой - легче легкого. На железнодорожной станции мы гуляли часов пять. И путались длинные ряды блестящих рельс, и было счастье, что нас не поймали, и страх, а вдруг поймают? Но никто из этих странных людей в оранжевых жилетках к нам так и не приблизился. И пугала, как обычно, неизвестность. И болели губы от разговоров, и была немыслимиая безумная радость, что, наконец-то, все накопленные проблемы изливаются, оставляя на душе и на сердце пьянящее ощущение невыносимой легкости бытия. И разговоры, разговоры, разговоры... Ни очем, и обо всем одновременно... И пешком, и вдоль, и поперек, и мимо и все такое сочное, все такое интересное...
И опять через полгорода, чтобы съесть какой -то безумный грибной салат на ее квартире, и час сна... Счастье.
И было продолжение дня. Финек, и лестницы, кабинеты, и сигареты, сигареты, и легкие распирало от никотина, и бюрократическая мясорубка, и равнодушие, смешанное со смехом в глазах зам.кафедры, и ощущение беспомощности от того, что не можешь ничем помочь.. и край чужой пропасти, ужас и кошмар которого ощущается больнее, и сильнее чем свой, потому что он повторение того, что ты переживал когда-то. А это больнее, потому что это не только заставляет ВСПОМНИТЬ, но и пережить заново...и бог его знает, что хуже... Но руки перестают дрожать. когда гос.магшина распадается на части, и они оказываются вполне человечными. И суд переносят на несколько дне вперед, и есть еще время...А потом алкоголь, алкоголь, алкоголь,твою мать...
А потом вечер и новый удар под дых...мне придется платить за свое обучение самой и полностью, потому что надежды на помощь от матери горят синем пламенем. Ее долги больше, чемвсе то, что сейчас у нас есть... Наше государство - машина для убийства... Я не думаю о самом худшем, иначе у иеня не будет сил жить.
Вепчер. Жуткое желание сбежать из дома. А потом вздыбленный мост над Невой, черные нефтяные волны. и абсолютно пустые улицы со странным оранжевым светом, и разговоры, разговоры, разговоры...и голова кружится без сна...или ото сна, от этого безумно красивого города, такого тихого в этот ночной час...наверное я спала...и сном было то, что случилось потом...и останется сном, который я легко забуду...Оставив лишь эту ночь.
Первы день. Утро. Пришел с откровением, что закончить жизнь смоубийствам, уподобившись Анне Каренниой - легче легкого. На железнодорожной станции мы гуляли часов пять. И путались длинные ряды блестящих рельс, и было счастье, что нас не поймали, и страх, а вдруг поймают? Но никто из этих странных людей в оранжевых жилетках к нам так и не приблизился. И пугала, как обычно, неизвестность. И болели губы от разговоров, и была немыслимиая безумная радость, что, наконец-то, все накопленные проблемы изливаются, оставляя на душе и на сердце пьянящее ощущение невыносимой легкости бытия. И разговоры, разговоры, разговоры... Ни очем, и обо всем одновременно... И пешком, и вдоль, и поперек, и мимо и все такое сочное, все такое интересное...
И опять через полгорода, чтобы съесть какой -то безумный грибной салат на ее квартире, и час сна... Счастье.
И было продолжение дня. Финек, и лестницы, кабинеты, и сигареты, сигареты, и легкие распирало от никотина, и бюрократическая мясорубка, и равнодушие, смешанное со смехом в глазах зам.кафедры, и ощущение беспомощности от того, что не можешь ничем помочь.. и край чужой пропасти, ужас и кошмар которого ощущается больнее, и сильнее чем свой, потому что он повторение того, что ты переживал когда-то. А это больнее, потому что это не только заставляет ВСПОМНИТЬ, но и пережить заново...и бог его знает, что хуже... Но руки перестают дрожать. когда гос.магшина распадается на части, и они оказываются вполне человечными. И суд переносят на несколько дне вперед, и есть еще время...А потом алкоголь, алкоголь, алкоголь,твою мать...
А потом вечер и новый удар под дых...мне придется платить за свое обучение самой и полностью, потому что надежды на помощь от матери горят синем пламенем. Ее долги больше, чемвсе то, что сейчас у нас есть... Наше государство - машина для убийства... Я не думаю о самом худшем, иначе у иеня не будет сил жить.
Вепчер. Жуткое желание сбежать из дома. А потом вздыбленный мост над Невой, черные нефтяные волны. и абсолютно пустые улицы со странным оранжевым светом, и разговоры, разговоры, разговоры...и голова кружится без сна...или ото сна, от этого безумно красивого города, такого тихого в этот ночной час...наверное я спала...и сном было то, что случилось потом...и останется сном, который я легко забуду...Оставив лишь эту ночь.